Талант по наследству. Три поколения художников

«Художник — это большая жертва человека обществу. Изначально знаешь, что ты камикадзе. Но вокруг тебя постоянно витают ангелы и… И ты это делаешь», — говорит известный анапский художник Дамир Кривенко. Он и его семья не мыслят себя без кистей и красок.

Две половинки

Впервые о том, что есть такая девочка — Таня Завизионная Дамир узнал еще в 80-м. Ему тогда было 10 лет. Во Дворце пионеров в Алма-Ате была большая выставка детских работ. Два рисунка его особенно поразили. На них лев и лошадь, написанные яркими красками. Он внимательно прочел фамилию юного художника – Татьяна Завизионная. Эти работы отложились в его памяти на долгие годы.

Прошло время. Когда Дамиру было 15 лет, он вдруг встретил Таню на подготовительных курсах в художественном училище. Ребята попали в одну группу. В то время они испытывали друг к другу симпатии, не более. Потом Дамир ушел в армию.

— Вернулся и сразу пришел к нам домой, — вспоминает Татьяна. — Уверенно, чуть ли не с порога заявил: «Ты моя половинка. Я знаю это. Мы должны быть вместе».

Таня тогда, смеясь, говорила: «Если будем жить вместе, с годами надоедим друг другу». На что Дамир ей отвечал: «Нет, чем дольше вместе живешь, тем крепче отношения».

…Они поженились. Родители были очень довольны выбором своих детей. Считали это судьбой. Они ведь тоже в молодости учились вместе в худучилище. Танины в Строгановском, в Москве, а родители Дамира – в Репинском, в Питере. К тому же выяснилось, что две семьи уже давно знают друг друга. Отец Татьяны – ведущий монументалист, расписывал правительственные объекты, украшал крупнейшие гостиницы. Мать писала картины. Родители Дамира – мама-искусствовед и папа — архитектор и художник по роду работы с ними пересекались. Так две известных в Казахстане творческих семьи породнились.

Картина для Папы Римского

В то время семейный клан художников был известен не только в республике, но и далеко за ее пределами. Их картины – и детей, и родителей — раскупались и раздаривались по всему миру.

Президент Казахстана Назарбаев, представляя страну, привозил полотна в подарок главам государств. Так их творения оказались в коллекции президента США Клинтона, правителя Японии — и даже Папы Римского… Но счастливому расцвету их творческого семейного союза суждено было прерваться.

— Союз развалился, в Казахстане мы стали чужими. Решили уехать за границу.

В Прагу, — рассказывает Дамир. — К тому времени у нас было двое детей — Даниил и Алина. С нами поехали тесть и теща. А мои родители уехали в Петербург.

Жизнь на чужбине не очень клеилась. По иронии судьбы мы оказались в посольстве Казахстана. Моя теща потеряла паспорт. Так мы познакомились с консулом Казахстана в Чехии. Он и помог нам организовать выставки не только в Праге, но и в Будапеште, Польше – в странах Европейского содружества, в самых элитных местах. На них присутствовали до  30 послов различных стран. Хотя картины художников и имели огромный успех, но денег с их продажи на собственный угол не хватило. Потому что посольства не имели права заниматься коммерцией.

— Зато мы научились писать городской пейзаж, обзавелись друзьями, — продолжает Таня. — Вот только папа с мамой, заслышав русскую речь, едва не рыдали. Их до боли тянуло в Россию. А тут еще русская мафия стала на нас «наезжать». Хотели забрать нашу семейную коллекцию.

Исчезли 100 работ с выставки. И тогда мы решились… Папа нанял фургон, в который мы погрузили единственную нашу ценность — полотна —  и на рассвете выехали из страны. Попросту говоря, сбежали.

С разными приключениями две семьи художников добрались до Белоруссии. Там жила бабушка Тани. (Кстати, ее муж – Танин дедушка — был учителем рисования).

Молодая чета Кривенко с детьми решила вернуться в Петербург. А Завизионные остались. Ухаживать за старенькой мамой.  В Петербурге был дефолт.  В городе говорили, что продовольствия в магазинах осталось на два дня. После сытой Европы слышать это было невероятно. — Шок — так можно было выразить наше состояние, —  вспоминают художники. —  Сняли квартиру, жили теперь в одном городе с другими нашими родителями. Настали тяжелые времена безденежья, из-за сырого климата дети постоянно простужались. Случайно узнали, что у нас есть родственники в Анапе. На последние 300 долларов купили билеты и махнули на юг.

Шедевры среди кастрюль

Климат здесь был божественный. Природа располагала к пейзажам. Татьяна и Дамир надеялись, что станут в этом городе нужными и полезными. Но их картины вызывали интерес лишь у богатых людей, бизнесменов или редких коллекционеров. Большинству же обывателей казались слишком дорогими.

— В Анапе мы научились писать морской пейзаж и портреты, — говорит Таня.

Несколько лет назад они все-таки сделали выставку своих работ.

— Нас потрясла реакция людей, — вспоминают художники. — К нам приходили толпами дети, взрослые. Учителя приводили школьников классами. Люди шли и шли, как на демонстрацию. Было видно, что они изголодались по искусству. А одна из женщин нам наутро сказала, что не спала всю ночь… Это откровение было для нас самым ценным.

— И сейчас мы все время с Дамиром пытаемся людям сказать: в мире очень много красивых вещей. Но ценности земли, которые сотворил Господь, мы часто не замечаем. Люди очень хорошо научились хотеть и разучились чувствовать…

Сейчас две семьи снова объединились. Только теперь Дамир, Татьяна и их дети живут лишь с одним Завизионным. Жена его Иннесса умерла два года назад. Седовласый 72-летний старик утешение находит в картинах и внуках. Еще он преподает в местном филиале института на отделении дизайна. Там сейчас учится Даниил – он тоже пишет картины, только не на холсте, а на компьютере. И уже собирает свою коллекцию работ родителей и бабушек-дедушек.

Художники до сих пор снимают квартиру – студию, которую превратили в мастерскую. Картины и мольберты всюду — даже на кухне. Среди кастрюль и всякой кухонной утвари они пишут шедевры.

Мечтают о собственной мастерской и о галерее, которая, надеются, когда-нибудь появится в их теперь ставшем родным приморском городке.

Они по-прежнему трепетно счастливы. И Таня удивленно подтверждает, что с годами их любовь стала на самом деле крепче. Вместе пишут многие свои работы, хотя Татьяна больше живописец, Дамир – романтический сюрреалист, а их папа Гена (как они его называют) – авангардист.

На собственное жилье по-прежнему не накопили. Их самое главное богатство – картины. Годы у мольберта пошатнули и здоровье — Дамир из-за грыжи позвоночника ходит с тросточкой. Папа Гена сейчас поправляет свое здоровье в больнице. Но живопись по-прежнему их кормит.  И силы для творчества есть. Недавно приобрели автомобиль – расплачиваются за него… картинами. Только мечтают писать их в собственном саду.

Статья из газеты: Еженедельник «Аргументы и Факты» № 26 30/06/2010